КУСТАРНЫЕ ПРОИЗВОДСТВА Рузского уезда.

Фабрика шведских спичек в селе Колюбакине (окончание)

Итак, фабрика шведских спичек при селе Колюбакине Моревской волости, первого стана, Рузского уезда, набирала обороты.

Из материалов, представленных в Московское губернское правление, следовало, что она «Стоит отдельно на собственной земле товарищества, окружена парком и озером, впадающим в реку Москву... Фабрика размещена в главном корпусе бывшей Колюбакннской мануфактуры. Корпус каменный, трехэтажный, крытый железом. Во всех этажах фабрики полы и потолки деревянные; лестницы с площадками металлические».

Так выглядел цех спичечной фабрики. Усолье, 1915.

Здание «...прочное, признаков сырости и плесени, равно и опасности в пожарном состоянии не представляется... Во всех помещениях должны заниматься работами, воздуха достаточно. Способы производства и устройство фабрики вредного влияния на чистоту воздуха и «воды, здоровье и спокойствие обывателей не имеет».

Кроме основного корпуса имелись другие помещения: например, для хранения красного фосфора, потребность которого не превышала двух пудов, склад готовых спичек. Кстати, эти помещения в конце ХХ века (почти через 100 лет) использовались под материальный склад и ремонтные службы.

Спичечное производство размещалось следующим образом: на первом этаже находились упаковочное и бандерольное отделения. Здесь стояло двадцать два стола, на которых упаковывали спички и наклеивали бандероли с этикетками.

В деревянной пристройке с западной стороны (впоследствии она сгорела) — установлена намазочная машина, которую обслуживали трое рабочих. Она производила обмазку коробок зажигательной смесью.На этом же этаже была размещена фабричная лаборатория. Доступ в нее имели только мастер-химик и его помощник.

Фабрика была неплохо оборудована. Здесь имелось несколько машин и механизмов. Правда, многие машины и механизмы приводились в действие мускульной силой рабочих. Например, для разделки дерева на пластины, для приготовления соломки применялись строгальные и другие «машины».

Лентострогательные машины спичечного производства

Две паровые машины давали пар для отопления и сушки коробок, спичек, полуфабрикатов.

В течение года на отопление и освещение расходовалось более 300 саженей дров — товарняка или швырка. На втором этаже производили сушку коробок. Здесь же хранились готовые коробки. Третий этаж пустовал».

Условия работы на фабрике

Условия для рабочих, несмотря на наличие оборудования для технологического процесса, были крайне тяжелыми, особенно для женщин и детей, которых использовали на подсобных работах и платили значительно меньше.

Женщины и подростки на спичечной фабрике. Усольская спичечная фабрика.

Никаких общежитий или спален для рабочих не предусматривалось. Рабочие проживали в окрестных деревнях и по окончании смены возвращались домой. В самом же Колюбакине в то время проживало около 120 человек, в том числе и детей.

Рабочий день на фабрике начинался для взрослых летом в 5 часов и оканчивалась в 19 часов, зимой с 6 до 18 часов. Правилами внутреннего распорядка предусматривалось рабочее время для подростков. Они начинали работу в 8 час. 30 минут и кончали ее в 17 час. 30 минут.

Правилами предусматривалось что «за поломку и порчу изделий рабочие штрафуются по особой табели, утвержденной господином фабричным инспектором». Несмотря на то, что в 1866 году был издан специальный закон об ограничении штрафов, вычеты достигали до половины заработка, т. к. назначались по усмотрению хозяина, без указания причин.

Предполагалось, что на фабрике будет работать 79 человек. В 1889 году здесь работало 25 человек, а в последующие годы их численность увеличилась до 100 человек.

Вспышка оспы на фабрике

14 октября 1893 года Апальщинский сельский староста Василий Андреев донес в Моревское волостное правление, что на фабрике Высоцкого при селе Колюбакине заболели оспой шесть женщин, «. .которые отправлены на родины, в дер. Паново — три, и в дер. Горбово Орешковской волости три». Кроме того староста заявил, будто в доме священника также имеются больные оспою.Обо всём этом староста узнал на сельском сходе от крестьян Колюбакина и других селений сельского общества.

Однако руководство фабрики всеми силами старалось скрыть этот факт. Волостное управление дало указание приставу 1 стана произвести дознание по поводу заявления старосты. Пристав, не желая портить отношения с владельцами фабрики, допросил священнослужителя церкви Богородицы Рождественской, управляющего фабрикой Судакова и акцизного чиновника Старова. В результате было «установлено», что в доме священника оспой никто не болел и не болеет. А на фабрике в октябре действительно заболели шесть женщин, но не оспой, а головной болью.

Когда это дознание поступило Рузскому уездному исправнику, тот распорядился наказать старосту за то, что он неверным донесением навлек на хозяев фабрики напрасное обвинение. И тем не менее, земский начальник дает указание провести расследование, в ходе которого подтвердились факты заболевания оспой.

Вот некоторые показания из протокола:

Степан Кузьмин, крестьянин д.Лызлово: «Работавшая на фабрике дочь Настасья в начале нынешнего года возвратилась в болезненном состоянии, слегла сейчас же в постель, а на другой день у нее оказалась сильная сплошная оспенная сыпь, от каковой болезни она через несколько дней умерла. В конце 1893 года с той же фабрики были отправлены домой заболевшие оспой две подруги моей дочери, девушки Орешковской волости, деревни Богаихи Матрена Дмитриева и из Горбова той же волости, имени не знаю. И обе они, прохворав несколько дней, умерли от этой болезни...»

Крестьянка деревни Заовражье Елизавета Вавилова, живущая на фабрике, утверждала, что «сын ее, мальчик семи лет был болен оспой и от этой болезни умер. Среди работавших на фабрике девушек, было несколько случаев заболевания оспой. Каждую заболевшую девушку немедленно отправляли с фабрики домой на фабричных лошадях».

Анисимов Иван, крестьянин села Горбова-Мосальского ( совр. Ново-Горбово) показал, что «...придя домой с фабрики к празднику Рождество Христово, почувствовал себя больным, а через три или четыре дня появилась оспенная сыпь. С фабрики была отправлена заболевшая оспой односменная со мной девушка Татьяна Епифанова, которая, прохворав несколько дней, умерла».

Крестьянка Марфа Проклова, живущая в Колюбакине, утверждала, «...что местный священник и его же жена в октябре месяце действительно были больны оспой. О чем знали почти все крестьяне села Колюбакина».

Таким образом, факты заболевания подтверждались. Но зто никак не устраивало уездного исправника. Исправник посылает на фабрику «своего» человека еще раз расследовать дело, из которого видно, что от своих прежних показаний все свидетели «отказались». Они ясно понимали, что хозяева, если скажешь правду, не простят... При этом дознании присутствовали (для верности) понятые: крестьянин с. Колюбакина Григорий Калачев и запасной унтер-офицер Иван Судаков.

Вот что писал об этом в своих показаниях староста Андреев, который чувствовал свою некоторую независимость. «Многие из заболевших оспой выздоровели и вновь работают на фабрике. Но показать письменно о своей болезни не могут из боязни быть уволенными с фабрики, стараются скрыть случай заболевания».

В документе Московского врачебного управления, датированном 23 декабря 1894 года, читаем: «…врачебное управление имеет честь сообщить губернскому правлению, что эпидемия натуральной оспы началась в Рузском уезде в первых числах октября 1893 года, а кончилась в мае 1894 года.

В течение этого периода времени сведения о распространении и течении болезни получаемы были как от уездного исправника, так равно от уездного врача и губернской земской управы. Уездный исправник писал о 192 случаях заболевания оспой в уезде. А по сведениям уездного врача земской управы заболело оспой 275 человек. «Сколько умерло из всего числа заболевших врачебному управлению не известно», - заканчивается сообщение.

Вскоре материалы расследования были направлены в Московское губернское правление, где 16 февраля 1895 года (спустя год и четыре месяца после появления оспы на фабрике) на заседании правления слушался доклад «О неисполнении администрацией Колюбакинской фабрики правил о немедленном заявлении полиции о появившейся на фабрике заразной болезни в 1893 году». Губернское правление представило резолюцию: «настоящее дело дальнейшим производством прекратить, о чем дать знать Рузскому уездному исправнику».

Вскоре фабрика шведских спичек в селе Колюбакине была закрыта. Предположительно, причинами были и вспыхнувшая эпидемия оспы, и возросшие убытки, и конкуренция, и другие факторы. Хозяева вынуждены были продать фабрику со всеми принадлежащими ей землями и недвижимостью. Спичечное производство просуществовало всего 5—6 лет. Новые хозяева, скупив фабрику, организовали новое производство.